Шрифт:
Закладка:
Ничто не имело музыкального смысла, поскольку я не знал, что такое ноты. Это была полная энергия без примесей. Я играл до тех пор, пока ночная тьма деревьев не закружилась вокруг меня в теплой, манящей манере.
Однажды я поднялся туда около трех часов ночи. Я играл на поляне на вершине холма. Дул изо всех сил, как только мог, как только мог, с закрытыми глазами в лесу. Я на холме, играю и замечаю, что земля дрожит. Я перестаю играть, происходит что-то странное. Я слышу звук моторов, и он приближается, что очень странно, ведь я в лесу на вершине холма, и сейчас три часа ночи. Я хватаю свой кейс и отступаю в кусты.
Я вижу, как на поляну врываются пять или шесть полицейских на мотоциклах. Все они кричат что-то вроде "Yahoo!". Один из них достает пистолет и стреляет в воздух. Они что, думают, что пули просто исчезают в атмосфере, когда ты стреляешь в воздух? Они скачут по кругу, как сумасшедшие.
Я прячусь и жду, пока они уйдут. Они находятся там всего минуту. Проехав по кругу три или четыре раза, они с грохотом спускаются обратно с холма.
Затем я начинаю снова.
-
Я снова жила у мамы, хотя почти не бывала там. В одной из комнат поселилась аспирантка. Однажды я сидел там приятным августовским вечером и решил, что поеду кататься на велосипеде голышом. Не знаю, что я думал этим добиться. Но я знал, что раз уж я об этом подумал, то должен принять вызов и сделать это.
Мы жили на вершине Чемберлен-паркуэй - очень крутого холма. Когда мы с Эваном были детьми, мы шли домой из школы, и я начинал с самого начала холма, по-братски обнимая его за плечи. Примерно на четверти пути вверх весь мой вес приходился на Эвана, который не мог понять, почему ему так трудно подниматься в гору. Эван медленно осознавал это и хныкал: "Не опирайся на меня", причем звук "э" в слове "опираться" был сильно затянут. Это происходило ежедневно. Когда сегодня Эван на что-то жалуется, а это случается редко, я говорю: "Не опирайся на меня".
Если вы никогда не ездили на велосипеде голышом, это просто фантастика. Я думаю, это ветерок на голой коже. Когда я летел вниз по холму, к подножию, выходящему на Плезант-стрит, главную улицу Вустера, это было захватывающе. Ветер, скорость, полная свобода и безрассудство открыли меня.
Я голый, около четырех утра, и тут появляется несколько машин. Одна едет за мной. Это немного пугает. Позже я узнаю, что это мистер Кротти, отец моего друга Ричарда Кротти. Мистер Кротти, судя по всему, был весьма забавен и следовал за мной, я полагаю, чтобы посмотреть, что, черт возьми, я делаю. Интересно, что мистер Кротти делал на улице в четыре утра?
Я пробираюсь по Плезант-стрит мимо Ньютон-сквер и выхожу на Ли-стрит, где пробираюсь на деревянное крыльцо Билла Ноэля. Мать Билла Ноэла - абсолютный ужас, поэтому мне приходится вести себя очень тихо и не разбудить ее. Я осторожно стучу в окно Билла, пока он наконец не просыпается.
"Что ты делаешь, Джон?"
"Я голый. Хочешь прокатиться на велосипеде?"
"Хорошо."
Мы катались по округе, пока не начало светать. Я нервничаю, как бы меня не поймали, потому что был такой спортсмен по имени Джон Макпартланд, который занимался сексом с девушкой за школой Доэрти. Девушка убежала, когда приехала полиция, и его нашли там одного и голого. Его заставили пройти многомесячное психологическое наблюдение. Если полиция найдет меня, то, возможно, не поймет гениальности моего поступка.
Я прохожу через несколько задних дворов, пока не нахожу один, где на веревке висит одежда. Наконец я нахожу крошечную пару оранжевых шорт, которые, должно быть, принадлежали десятилетнему ребенку. Я натягиваю их, прощаюсь с Биллом и еду домой.
Когда я вернулся домой, пансионер готовил завтрак.
"Я увидел твою одежду на полу в гостиной и просто покачал головой".
-
Не раз я становился свидетелем необъяснимого. Однажды, когда я шел домой, я услышал в небе звон тысяч колокольчиков. Красивый, похожий на нежные колокольчики для саней. Я не мог определить направление. Казалось, что колокола разбросаны по всему небу.
В другой вечер, когда мне было лет двенадцать, я сидел в столовой и слушал по радио "Ред Сокс", а остальные члены семьи сидели в гостиной и смотрели телевизор. Я увидел сотни красных мигающих огней, пробивавшихся сквозь кусты на заднем дворе, с соседской подъездной дорожки. Они были похожи на автомобильные стоп-сигналы, но их было слишком много, они находились на разной высоте и мигали очень, очень быстро. Я побежал в комнату с телевизором, но никому не сказал ни слова о том явлении, свидетелем которого я только что стал. Не знаю, почему я рассказываю вам об этом сейчас.
Однажды утром, когда солнце уже взошло, я спускался с Ньютон-Хилл после игры на рожке. Я стоял посреди футбольного поля средней школы Доэрти. Я люблю футбольные поля и баскетбольные площадки, особенно когда они пусты.
На полпути вверх по холму я увидел женщину, одетую во все черное, которая наклонилась и что-то собирала. Я не придал этому значения и не менее четырех секунд наблюдал за восходом солнца, когда понял, что это странное существо, похожее на ведьму, собирает что-то на Ньютон-Хилл так рано утром. Я повернулся, чтобы посмотреть, что она делает, но она исчезла. Она никак не могла просто так исчезнуть - во всех направлениях была открытая местность.
-
Я пошел к психиатру, чтобы попытаться избавиться от призыва. Это был приземистый человек, чьей визитной карточкой, должно быть, был его пристальный взгляд.
Жаба, которая умеет смотреть.
Моя мать была родом из Уэльса. Пока она гостила у своей матери, мы не должны были ездить на машине. Но я порылся в ее комнате и нашел ключи.
Мы поехали за город. Я разогнался на грунтовой дороге, и под машиной загрохотали камешки. Потом машина заглохла. Заглохла в глуши.
Мы вернулись к фермерскому дому, чтобы попросить о помощи. Пара парней в комбинезонах подошла к машине вместе с нами.
Один из них залез под машину и осмотрел ее.
